СОВЕЩАНИЕ

   Зазвенел телефон. Бохвостов встал и пошел к телефону. «И кого неладная рано так послала к телефону?» - подумал Виталий. Снял трубку. В ней зазвучала вроде бы знакомый голос, шла русская речь с непонятным акцентом:

     - Витал, Константина улател. Сейчас прасек граница Пакистан. Срочна делай тревога. Ищи, кто убиле водиталя. Мой человек видал убийца из особого отдала. Поверь оружия и пуля. Мой человека возможна выкрадет Константина и доставит назад. Действая быстра.

     Бохвостов не успел сказать спасибо, как в трубке зазвучали короткие гудки. Здесь же взял бланк и тут же написал рукой постановление о проведении осмотра оружия, принадлежащего сотрудникам особого отдела группы войск. Поставил свою подпись и подумал, а поверит ли кто - либо в будущем, что так молниеносно разворачивались события.  Разве возможно проверять особый отдел, там все покрыто сплошной секретностью. Нет, в такое не поверят.

     Придя в себя, Виталий, взял постановление, первым делом зашел к шефу.

     - Доброе утро Максим Петрович. Как самочувствие? Как ребро и подреберье, улыбаясь, спросил Бохвостов.

     - Ну, блин ты даешь Виталий Львович. Ты почему так быстро проснулся? Я еще не успел заснуть, а ты уже доброе утро. А вообще спасибо, ребро и подреберье не беспокоит. Галина великолепный доктор. После нее нет никаких болей.

     - Максим Петрович, а может, нам все приснилось? У вас нет никакого осколка? И никакой гранаты не было? Может, мы многовато вкатили?

  - Ты это че Виталий? Постой, тогда почему я забинтованный? Фу, ты блин, задаешь провокационные вопросы. Тоже мне, делец. Нет, Виталий, я и впрямь раненный. Вот посмотри, кровь то сочилась.

     - То же мне, ранение, произнес Бохвостов. С таким ранением нужно немедленно вставать и за работу Максим Петрович. А вообще нужно срочно предпринимать меры. Думаю, будет правильно немедленно создать следственную группу. Ее действия должны распространяться не только на группу войск в Афганистане. Действия Милермана и его преступной группы касаются в первую очередь Советского Союза. О третьих странах сегодня речи быть не может. Но почему-то мне кажется, что преступная деятельность Милермана, заместителя министра обороны СССР Спирина и начальника главного управления КГБ СССР генерал-лейтенанта Феньковского давно вышла за пределы Союза. Вы только посмотрите, полковник Константинов, заказчик вашей жизни, только что пересек границу Пакистана. Это нужно так все спланировать на случай неудачи. Видимо у него есть и соответствующие документы.  Вставайте Максим Петрович.

     - Виталий Львович, я еще не ложился, поверьте мне, - взмолился прокурор.

     - Верю Максим Петрович, но это издержки любви. Я не спорю, Гальперина прекрасный врач, красивая женщина, бесспорно. Но у вас нет права сегодня отлеживаться. Вернемся в Союз, тогда хоть сутками будем спать. Быстренько, господин прокурор, вставайте.

     - Ладно, Виталий, ты прав, я встаю, но откуда у тебя такие сведения? Ты же был со мной. Диву даюсь Виталий, тебе что, сам дьявол помогает?

   - Максим Петрович, это потом, а сейчас нужно вставать.

     Алексеенко быстро встал, оделся и сел за стол:

     - Так что мы сейчас будем делать, спросил прокурор.

     - Вот постановление о проведении проверки личного оружия сотрудников особого отдела. Второе, вот пуля, которой был убит водитель Сидорова. Два этих факта нужно совместить и решить задачу, кто убил водителя. Если это Сидоров, значит, дело пойдет в русло предательства Сидорова. Если нет, значит нужно искать убийцу. Решим задачу с двумя неизвестными преступниками, решим и третью, то есть, кто стоит за Константиновым, за Милерманом, простите, если я буду категоричен, за Феньковским, и за Спириным. Я не думаю, что основным лицом был Спирин. Мне кажется, он всего лишь одна из нитей преступного международного синдиката.

     - Виталий Львович, вы представляете, какой это объем работы? Вы отдаете себе отчет? Это дело Генеральной прокуратуры, а вы хотите взять его себе. Да кто его нам даст?

     - А кто его захочет взять? Они живут по принципу, на тебе Боже, что нам не гоже. Они не хотят приключений на свою жо… Произнес Бохвостов.

  - Ладно, Виталий Львович, принимайте на себя руководство следственной группой. Иди, руководи. Я согласен.

     Алексеенко снова склонился над столом, взял руками свою голову и начал что-то причитать.

     Бохвостов прислушался. Понять ничего не смог. Выкрикнул:

     - Товарищ генерал, разрешите идти выполнять!

     - Ты что кричишь, я слышу. Иди, как говорят, с Богом.

   Бохвостов покинул кабинет. Через пять минут позвонил дежурному и приказал через пятнадцать минут пригласить офицеров следственного отдела на совещание.

     Через пятнадцать минут старшина Котова доложила, что в приемной собрались следователи и ждут указаний.

     - Приглашайте, - ответил Бохвостов.

   В кабинет вошел весь следственный состав прокуратуры.

     - Присаживайтесь товарищи офицеры, и начал:

  -Главной темой совещание будет покушение на прокурора группы войск генерала Алексеенко. Это не является секретом. Сегодня ночью была брошена граната в окно прокурора. Задержан преступник майор Сидоров. Заказчик полковник Константинов, занимавший должность заместителя начальника Азиатского управления КГБ СССР, три часа тому покинул пределы Афганистана и по предварительным данным совершил посадку в соседнем Пакистане. Сейчас специальной службой делаются попытки Константинова возвратить в Кабул. Но нас это не касается. Мы должны делать свое дело в Афганистане. Мы должны приступить к расследованию преступления, совершившего сотрудниками особого отдела группы войск и КГБ СССР. Это не легко, я бы сказал, что это опасно для жизни каждого из нас и наших семей. Я это говорю не для «красного» словца и не беру на испуг. Это реально и исполнимо. В советском Союзе сегодня творится полная неразбериха и, неизвестно, суждено ли нам возвратиться на Родину, и застанем ли Родину? У вас есть выбор. Прошу все обдумать и через десять минут явится в кабинет и сказать свое слово. Но хочу предупредить, вступление в следственную группу наказуемо, простите на слове, преступным синдикатом, члены которого занимают ответственные должности в ЦК КПСС, в правительстве, министерстве обороны и КГБ СССР. А сейчас прошу покинуть кабинет. Хочу предупредить, что те, кто не решится, вступать в следственную группу, наказаний не последует. Мало того, я уверен, что те, кто откажется, - получат повышение по должности, награды и материальное вознаграждение. Каждый волен решать, как он считает нужным. Товарищи офицеры, прошу оставить кабинет и возвратиться лишь тем, кто принял решение вступить в следственную группу. Все свободны.

     Офицеры вышли.

     Через десять минут офицеры без приглашения вошли к Бохвостову в кабинет.

   Минуты три Бохвостов молчал.  Вел подсчеты. Недоставало два человека из пятнадцати. Бохвостов мысленно поблагодарил Бога. Встал и сказал:

     - Товарищи офицеры, в следственную группу все не войдут. Но для меня это было не главным. Я хотел убедиться, сколько из вас преданно Отечеству. Остальное меня не интересовало. Спасибо вам всем. Теперь каждый из вас должен дать себе отчет и рекомендовать лучшего, я бы сказал, избрать лучшего из лучших. Нужно шесть человек.  Я оставляю вас. Ухожу к прокурору группы войск генералу Алексеенко. Как на что-то решитесь, прошу зайти к прокурору и сообщить.

     Бохвостов покинул кабинет.

     В кабинете воцарился невообразимый шум. Каждый пытался что-то сказать. Перекрикивали друг друга. Остановившись в приемной, прислушался, Бохвостов понял, - это надежный народ, он с ними пойдет до конца. Зашел к прокурору.

    Голова Алексеенко лежала на столе. Бохвостов подошел ближе. Был слышен сап прокурора. Он спал. Бохвостов сел в кресло возле приставного столика. В тишине Виталий начал вспоминать дочку, затем Юлю. Вдруг Алена встала, прямо как живая, перед ним. Начала о чем-то говорить. Виталий ничего не понимал. Здесь же подошла к нему Юля и спросила:

     - Виталий, ты на кого нас оставляешь? Ты же знаешь, что это очень опасно. Но ты все равно делай то, что начал. Все будет хорошо. Ты выйдешь победителем, но об этом ты узнаешь за год до своей смерти. Ты слышишь Вита-а-а-л-и-и-й! Виталий слышал лишь эхо.

     Вдруг Виталий почувствовал, что кто-то его тормошит за плечо:

     - Товарищ полковник, товарищ полковник, проснитесь. Мы все решили.

     Бохвостов проснулся.

     -  Ах, да. Простите. Немного уснул. Мы с Максимом Петровичем не спали всю ночь. Да, да. Пошли.

     Бохвостов встал и пошел в свой кабинет. Офицеры дружно встали.

     - Ну что, товарищи офицеры, решили?

     - Да, дружно и громко крикнули офицеры. Вот список Виталий Львович. На остальных вы можете рассчитывать, как на самого себя. Мы пойдем с вами до конца.

     Бохвостов взял в руки список. Прочитал. Простоял молча минуты две, несколько раз менялся в лице. Неоднократно садился и вставал. Не вооруженным глазом было видно, Бохвостов взволнован. Наконец собрался с силами и мыслями и тихо произнес:

     - Товарищи офицеры, я этого никогда не забуду. Вы меня тронули до глубины души.  У Бохвостова на глазах появились слезы.

      -Я понял, - это зов вашего сердца и ваших предков. Уверен, вы поняли, что наше Отечество в опасности. Вы можете на меня рассчитывать. Я крайне вам благодарен, как и своей судьбе, что она свела меня с вами. Я верю в вас. Я всегда знал, что славянин верен своему Отечеству. А Отечество у нас одно – Россия! Да здравствует Советский Союз.

     Офицеры дружно крикнули троекратное «Ура!».

     От крика проснулся Алексеенко. Выбежал в приемную и спросил:

     - Что случилось?

      Увидев прокурора, секретарь вскочила.

  - Товарищ генерал, это в кабинете полковника Бохвостова!

   Алексеенко открыл дверь кабинета. Кто-то из офицеров крикнул:

     - Товарищи офицеры!

     Офицеры встали. Бохвостов сорвался из-за стола, строевым подошел к Алексеенко и доложил:

      - Товарищ генерал, офицерский состав собран по случаю определения состава следственной группы!

     - Прошу садиться, тихо произнес Алексеенко.

     Офицеры сели. Алексеенко чувствовал себя неловко.

     - Спасибо вам товарищи. Я понял, у вас подбор происходит на добровольной, демократичной основе. Продолжайте. И вышел из кабинета.

     Совещание окончилось. Бохвостов был растроганном состоянии. Он даже не мог предположить, что все так сложится. В душе радовался, надо же, Россия не перевелась на богатырей, честных и порядочных офицеров. Чувство гордости и радости за Отечество его переполняло. Он начал думать о возврате домой, в Россию, на свой родной Урал. Думал, полгодика побуду в Афганистане, а затем на Урал, даже в ранге рядового следователя, только домой. Но такое быстрое возвращение ему и близко не светило. Его судьба распорядилась по своему…

     После совещания Бохвостов зашел в кабинет к Алексеенко и доложил все, о чем шла речь на совещании.

     Выслушав Бохвостова, прокурор спросил:

     - Виталий Львович, а кто не пришел?

     - Та всего два человека. Они сослались на плохое самочувствие. Да это и не важно Максим Петрович. Главное пришло большинство. Это ваша заслуга, что воспитали таких орлов.

      И продолжил:

      - Нет, Максим Петрович, я с этими парнями готовь хоть сейчас в бой. Я буду рисковать и пойду с ними до конца. Вот список следственной группы.

     - Спасибо тебе Виталий. Я также не ожидал такого поворота. Это же здорово. Не пришло всего лишь два… Какая мелочь, а может, они и впрямь, себя плохо чувствую Виталий Львович?

- Может быть, все может быть… - многозначительно и вопросительно ответил Бохвостов.

      Алексеенко от результатов совещания был на седьмом небе. Думал, надо же, демократично создали следственную группу, и, смотри, подобрали самых достойных, действительно лучших следователей. В душе радовался, что ему повезло с заместителем. Но он знал, что такое везение ненадолго. За везением пойдут сплошные неприятности из Москвы. Придирки, вмешательство в следствие. Начнут требовать партийности следователей в соответствии с этим долбанным постановлением ЦК КПСС. Начнут поступать указания, того не трогать, с тем поступить лояльно, того не вызывать и пойдет, и поедет. Одно радует, что командующий на стороне прокуратуры и что парни сами создались, что Бохвостова приняли как себе равного. Чувствовалось, что будет слаженность в работе. Но главным вопросом останется Москва. Как ее отстранить от назиданий и «ценных» циркуляров?

     - Товарищ генерал, прервал размышления прокурора Бохвостов, теперь главная загвоздка - это согласование с Москвой. А может не нужно согласовывать? Давайте притворимся, как говорят, набалдашниками и будем делать свое дело, а лучше вообще ничего с Москвой не согласовывать. Просто отмалчиваться и все.

     - Да оно-то так, а кто дает гарантии, что оставшиеся, эти два слюнтяя, не доложат в Москву, -  высказался прокурор.

     - Их нужно оставить в покое и все само устаканится, я так думаю, Максим Петрович. А вы попроситесь в отпуск. Пока вы в отпуске, мы постараемся сделать все возможное. Вы останетесь в стороне и, в случае необходимости, будете нас прикрывать со стороны Москвы.

     - Ах, была, не была, быть по - твоему! Но, чур, ты остаешься за прокурора. По рукам?

     - По рукам, Максим Петрович! Не забудьте за Гальперину, возьмите и ее с собой.

     - Спасибо дорогой, ты прав, я так и сделаю…

***   ***