ШЕФ ЦРУ

    Директор ЦРУ возвратился с обеда. В приемной сидел руководитель связи ЦРУ. В четырнадцать часов две минуты зашел руководитель и доложил о шифрограмме. Тот, торопясь, схватил из рук шифрограмму. С жадностью прочитал. Там было краткое сообщение:

     «Милерман до конца выполнил свой долг. К провалу Итальянкой агентуры не причастен. Погиб от рук наркодельцов за долги.

       Подпись – Следователь.»

      Такой был позывной Федюнина.

      Жаль Милермана, подумал директор ЦРУ. Я так и предполагал, что он погиб из-за наркотиков. Он подставил и Итальянскую агентуру. Значит, аресты произошли не за связь с нами, а за торговлю наркотиками. Директор облегченно вздохнул. Ну, слава Богу. Пронесло. Тут же нажал на кнопку вызова секретаря. Через несколько секунд в кабинет вошел секретарь.

     - Срочно прошу затребовать дело Хьюста.

     В течение десяти минут на стол директору легло дело бывшего его заместителя Боба Хьюста.

     Директор снял трубку и попросил связать его с Израилем.

     - Привет Абрам. Дело кончено. Все опасения позади. Виноваты наркотики.

     В Израиле поняли. Агентура не засвечена…

СЛЕЖКА

     Возвратившись в прокуратуру, Федюнин с нетерпением ждал вечера. А время, словно остановилось, шло медленно. Он почувствовал, что к нему подкрадывается чувство тревоги. Решил почитать прессу. В ней все было как всегда. Газеты давно перестали быть интересными. Видно, что они выходят после строгой цензуры. Складывалось впечатление, что главный редактор и журналисты отрезаны от внешнего мира.  Федюнин зло сплюнул.

     В очередной раз Федюнин взглянул на часы. Стрелка подходила к семнадцати. Появилось чувство голода. Желудок, предвкушая плотный ужин, начал выделять сок. 

     Федюнин пустился в мечту. Он представил, как он появится дома после долгой разлуки с семьей. Отвлекся.

     Часы показывали шестнадцать часов сорок пять минут.

     Федюнин вышел на улицу. Его уже ждали Драйверс и Грей. В их руках находились увесистые авоськи.

     - Ну что господа, вы готовы? - спросил Федюнин.

     Драйверс и Грей разом произнесли:

     - Так точно сер! Вот только Берри куда-то вышла. Она скоро будет.

     - Тише вы! Ждите. Я сейчас доложусь.

     Федюнин ушел.

     Недалеко от американцев стояло три Советских офицера в полевой форме. Напротив прокуратуры через дорогу стояли какие-то гражданские. Курили. Между собой о чем-то разговаривали.

     Американцы, поверив во всесилие патрона, расслабились и потеряли бдительность. Они не заметили, как на рынке неизвестные покупали, следуя им по пятам, покупали такие же и в таком же количестве продукты, как и они. Эти продукты уже находились в кабинете Бохвостова.

     Берри – Наташа, за десять минут до прихода Фединина покинула кабинет Бохвостова. Сейчас в развалочку она подходила к Драйверсу и Грею. Увидев ее, оба сильно обрадовались.

     В это время в дверях прокуратуры появился Федюнин. Махнул рукой. Втроем они вошли в помещение. Через три минуты их радостно встречал Бохвостов.

    - Как я рад, как я рад господа. Проходите, пожалуйста.

Федюнин взял у них авоськи. Поставил возле шкафа.

    -А теперь товарищи, - произнес Федюнин, - разрешите представить вам полковника Бохвостова Виталия Львовича. Виталий Львович, обратился Федюнин к Бохвочтову, - разрешите вам представить моих друзей. Это Сорокин Семен Петрович, показал на Драйверса, а вот этот молодой человек житель города Ташкента кандидат технических наук Таймуразов Шерали Азизович.

     - Очень приятно, очень приятно. Товарищи, я приношу свои извинения, что вынуждены немного задержаться. Мой старый друг, однокашник немного задерживается, поэтому прошу ознакомиться с нашими покоями.

     Все вышли в приемную.

     Бохвостов продолжал:

     - Вот эту комнату до покойного генерала Алексеенко занимал я. Надеюсь, в скором будущем ее займет наш друг майор Федюнин. Сегодня я попытался созвониться с Москвой. Не удалось. Нет связи. Хотел согласовать кандидатуру Федюнина на должность первого заместителя. Но ничего, это от нас не уйдет.

     Пока они осматривали второй этаж, на всякий случай были заменены продукты, принесенные гостями. В ветчину подсыпали какого-то порошка. Заранее согласовав с Бохвостовым и Красновым. Накрыли на стол.

     Через пятнадцать минут все было готово. На этаже появился Краснов в полевой генеральской форме. Увидев его, Бохвостов произнес:

     - А вот и однокашник. Знакомьтесь, генерал Краснов.

     Краснов подошел к каждому из присутствовавших, пожал им руки.  В процессе пожатия рук, Виталий поочередно их представлял Краснову.

     - Ну что товарищи, прошу к столу.

     Зашли. Все удивились, как так быстро управились со столом. Бохвостов, как хозяин стола, пригласил всех садиться. Как всегда, начали со спиртного. Разливая коньяк, все в те же трехсот граммовые рюмки, Бохвостов всех предупредил, что в этом кабинете все пьют налитое до дна.

     Встала Наташа и попросилась освободить ее от установленной традиции, так как она единственная женщина среди мужиков.

     Бохвостов и Краснов взглянув друга, и Бохвостов обратился к присутствующим с просьбой разрешить даме пить половину от выпитого мужчинами. Все дружно закивали головой.

     Начался пир. Выпив один за другим по две рюмки. Стало всем хорошо. Немного закусив, Бохвостов наполнил рюмки и предложил выпить за присутствующую самую прекрасную даму мира.

     Мужчины встали и дружно осушили рюмки. Наташа покраснела. По ней было видно, что ей было очень приятно.

     Изрядно охмелев, Федюнин пригласил Бохвостова в будущий свой кабинет. За ними вышел Драйверс.

     Начал Федюнин.

     - Виталий Львович.  Вот этот человек является ближайшим родственником покойного Милермана. Он просит вас оказывать ему помощь по отдельным вопросам, конечно за отдельную плату. Он хочет здесь открыть свое дело и, как сейчас в России говорят, он хочет иметь крышу в вашем лице.

     - Не понял? Как понимать, что такое крыша? - спросил Бохвостов.

     -Ну, знаете, начал Драйверс, иногда оккупационные власти притесняют бизнесменов. Так я в исключительных случаях направлял бы их к вам.

     - А зачем мне это и какая мне от этого польза? - спросил Бохвостов.

     - Я за это ежемесячно буду вам платить, Драйверс замялся, - ну скажем тысячу долларов.

     - И вы хотите, чтобы я пачкался из-за какой-то тысячи долларов?

     - Да нет, Виталий Львович. Вы тогда назовите свою цену.

     - Меньше десяти тысяч не опущусь. Если хотите, то вносите предоплату, скажем, наперед за полгода. Иначе не может быть разговора.

     - Я согласен Виталий Львович.

     Драйверс поторопился, а то ему показалось, что Бохвостов вообще может отказаться от «кришевания».

     - По рукам, произнес Бохвостов. Все, пошли, а то нас заждались.

     Возвратившись в кабинет, Бохвостов наполнил рюмки.

     - Ну что, господа – товарищи выпьем?

     Кто-то попытался возразить. Бохвостов, строгим взглядом всех осмотрел и громко крикнул:

     - Из этого кабинета еще никто не выходил своими ногами. Либо оставались спать, либо их уносили. Третьего не дано. Вперед мои друзья.

     В такой ситуации было сложно возразить. Все осушили рюмки. Затем Бохвостов вновь наполнил рюмки и снова заставил выпить. Грей не смог поднять рюмку. Уткнулся головой в свою тарелку и через минут пять захрапел. Драйверс выпил половину рюмки и тоже отключился. Наталья, откинувшись в кресле, уснула. Федюнин, прикоснувшись губами рюмки, поставил ее. Бохвостов увидел это, произнес:

     - И правильно делаешь. У нас с тобой есть хороший разговор. Пойдем, выйдем.

РАСПИСКА О СОТРУДНИЧЕСТВЕ

      Бохвостов и Фидюнин вышли из кабинета. За ними вышел и Краснов. В это время в приемную зашло пять рослых офицеров. Два скрутили руки Федюнину, трое зашли в кабинет к спавшим. Наложив наручники на Федюнина. Завязали ему глаза. Спустились на первый этаж. Отказавшись от охранников, Краснов и Бохвостов спустились вместе с Федюниным в подвал. Там по переходу пришли во второй корпус прокуратуры. Там их ждал Махмуд. Они его даже не узнали. Совсем преобразился. Он был одет в форму Афганского офицера.

     - Ну что господин Федюнин, обратился к нему на английском языке Махмуд, вы многое накуралесили в Афганистане, да и в Советском Союзе.

     Тот вначале сделал вид, что ничего не понимает.  В это время вступил в разговор Краснов.

     - Господин Федюнин лучше вам во все сознаться и остаться живым. Мало того живым, возвратиться к семье в США. Они там вас заждались.

     - Товарищи вы меня с кем-то перепутали. Это недоразумение.

     - Господин Хьюст, обратился к нему Махмуд, вам предложен лучший вариант. Вы можете возвратиться и занять в ЦРУ достаточно высокий пост. Но для этого нужно дать согласие работать на Советскую разведку, и не просто согласие, а письменное. Иначе нам придется сообщить директору, что вы ввели его в заблуждение, что Милерман не виновен в раскрытии вашей агентуре в Италии.

     - Товарищи, это недоразумение. Я прошу вас понять, что вы меня с кем-то перепутали.

     Махмуд крикнул:

     - Абдула, занесите шифровку господину Хьюста и передатчик!

     В кабинет вбежал Абдула.

     -Вот мой господин и передал шифровку, написанную рукой Хьюста-Федюнина.

     - Этого вам мало господин Хьюст? Или вам нужна очная ставка с вашим связным?

     Хьюст изменился в лице. Его еще никто в жизни так не уложил на лопатки, как вот эти, на первый взгляд, простые советские парни. Мысли о пожизненном заточении в Советской тюрьме его не радовали. Мозг работал в перегруженном режиме. Наконец он произнес:

     - Вы хорошо меня обставили. Умно. Вопросов нет. Но как вы планируете меня отправить в США?

     - Этот вопрос практически уже решен, ответил Махмуд. Директор ЦРУ час тому назад подписал приказ о вашем восстановлении в должности своего заместителя.

     Хьюста это сразило окончательно. Он тяжело вздохнул. Затем произнес:

     - А как вы дезавуируете связиста?

     - Он у нас и без нас на связь не выйдет, ответил Краснов.

     - А как те, что остались в кабинете?

     -Они пьяны. Проснутся завтра, часов в девять, десять. Вы, если дадите согласие, там же проснетесь, вместе с ними, ответил Махмуд. Ну что, согласны?

     - А куда мне деваться? Если не вы, так свои меня кончат. Предательства мне не простят, - грустно ответил Хьюст. Давайте бумагу и диктуйте, что мне писать.

     Начал Махмуд, пишите:

     - Я, Хьюст Боб, даю настоящую подписку о том, что на протяжении трех лет работал против Советского государства, причинил своими действиями ему большой ущерб. Осознав вину, я решил ее искупить работой на Советскую специальную политическую Службу. Даю слово и настоящую расписку, что где бы я ни работал, буду содействовать этой службе, как содействовал ЦРУ США…

     Через двадцать минут Хьст раскрыв все свои связи и совершенные против Советского государства преступления.  Подписал расписку в трех экземплярах.

     Точно такую расписку написал и связист Хьюста.

ВОЗВРАЩЕНИЕ  В ЦРУ

     Пока они писали расписки на передатчик поступила шифрограмма. Из расшифровки следовало:

     -«Следователю немедленно свернуть деятельность. Спровоцировать свою гибель. Связиста передать Драйверсу и группе. Самому прибыть через Пакистанское окно в связи с восстановлением вас в прежней должности.

      Подпись – доктор».

     Хьюст облегченно вздохнул и произнес:

     - Наконец свершилось.

     Перекрестился.

     - Откуда вы все знаете господа? Неужели в самом сердце ЦРУ заправляет ваш человек. Даже не верится.

     - А разве ваших Боб нет в аппарате КГБ? Только в отличие от наших, ваши убегают партиями. Наши работают молча. Вот, к примеру, как работали вы. Нет, Боб, что не говорите, ваши парни также надежны, как и наши. У вас есть чему поучиться. И я не стесняюсь выразить вам благодарность за науку, произнес Махмуд.

     - Оооо, произнес протяжно Боб, - нам до вас не дотянуться, если судить по операции со мной. Вот где кроется талант, талант настоящего разведчика. Это я должен выразить вам благодарность, что проучили старого дурака. Таких, как вы, еще нужно поискать.

     Хьюст снова изменился в лице.

      Передатчик возвращен связисту и доставлен на место.  

      Все стало на свои места. Хьюст возвратился в кабинет Бохвостова. Утром первыми проснулись Драйверс и Грей. Разбудили Федюнина. В десять утра они покинули помещение прокуратуры. Хьюст в прокуратуру не возвратился…

     В этот же день Федюнин подорвался на мине. Сотрудники прокуратуры проводили своего друга в последний путь.

      На связи у Драйверса остался Бохвостов.

      Через месяц на имя Махмуда поступила шифрограмма:

     - «Приступил к работе. Жду указаний. - «Заместитель». Такой псевдоним взял Хьюст…